Согласно ч. 3 ст. 18 УПК РФ следственные и судебные документы, подлежащие обязательному вручению обвиняемому, не владеющему или недостаточно владеющему языком судопроизводства, должны быть переведены на его родной язык. Непредставление переводчика в судебном заседании, когда для этого есть законные основания, при рассмотрении ходатайства о продлении обвиняемому меры пресечения является нарушением права на защиту.
Определение Судебной коллегии по уголовным делам верховного Суда РФ
от 10 декабря 2009 г. № 66-О09-219
(Извлечение)
Органами предварительного расследования П. обвинялся в посягательстве на жизнь сотрудников правоохранительных органов в целях воспрепятствования их законной деятельности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, а также в незаконном приобретении, хранении, ношении, перевозке огнестрельного оружия.
По постановлению Иркутского областного суда от 22 октября 2009 г. в отношении П. продлён срок содержания под стражей. В кассационной жалобе адвокат Ш. в защиту прав и интересов обвиняемого П. просит отменить постановление, ссылаясь на нарушение прав подзащитного, предусмотренных ст. 26 Конституции Российской федерации и ст. 47 УПК РФ. На вопросы суда П. отвечал на ингушском языке, переводчика не было, его права и обязанности разъяснялись ему на русском языке. Между тем на предварительном следствии 21 февраля 2008 г. ходатайство обвиняемого о предоставлении ему переводчика было удовлетворено, после чего при проведении следственных действий об был обеспечен переводчиком. 10 декабря 2008 г. и 6 августа 2009 г. кассационными определениями подтверждено право обвиняемого пользоваться помощью переводчика. В 2009 году трижды продлевались сроки следствия в связи с необходимостью обеспечения участия переводчика в уголовном деле, по этой же причине срок следствия продлён до 28 января 2010 г.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 10 декабря 2009 г. постановление отменила по следующим основаниям.
Статья 26 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому гражданину реализацию права определять и указывать свою национальную принадлежность, пользоваться родным языком, свободно выбирать язык общения.
Согласно ч. 3 ст. 18 УПК РФ следственные и судебные документы, подлежащие обязательному вручению обвиняемому, не владеющему или достаточно владеющему языком судопроизводства, должны быть переведены на его родной язык.
Согласно пп. 6 и 7 ч. 4 ст. 46 УПК РФ подозреваемый и обвиняемый вправе давать показания и объяснения на родном языке, которым он владеет, пользоваться помощью переводчика бесплатно.
В соответствии со ст. 392 УПК РФ вступившие в законную силу приговор, определение, постановление суда обязательны для всех, в том числе для органов государственной власти, к числу которых относится и суд.
Как следует из материалов дел, П. в судебном заседании заявил ходатайство о предоставлении ему переводчика. Защитник Ш. поддержал ходатайство подзащитного, ссылаясь на то, что Верховный Суд РФ дважды подтверждал правильность возращения уголовного дела прокурору по основаниям, связанным с необходимостью участия переводчика в производстве по уголовному делу.
Рассмотрев ходатайство обвиняемого, суд постановил отказать в его удовлетворении.
Решение по ходатайству мотивировано тем, что П. в достаточной мере владеет русским языком, так как в материалах уголовного дела имеются данные, что он окончил российскую среднюю школу и техникум, обучение в которых проводилось на русском языке, является гражданином РФ, проживает в г. Иркутске с 1995 года, неоднократно участвовал в следственных действиях и судебном разбирательстве, производство в которых осуществлялось на русском языке, и в услугах переводчика не нуждался.
Между тем приведенные судом данные противоречат материалам уголовного дела, приобщённым к ходатайству о продлении срока содержания под стражей, в частности решениям суда первой и кассационной инстанции, вступившим в законную силу и обязательным для исполнения всеми.
Как правильно пояснял в судебном заседании защитник П., при рассмотрении ходатайства следователя о продлении меры пресечения обвиняемому уголовное дело дважды возвращалось прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом по основаниям, связанным с участием переводчика в производстве по уголовному делу, и дважды указанные решения суда первой инстанции судом кассационной инстанции были оставлены без изменения.
Приведённые и в кассационной жалобе защитника доводы о том, что уголовное дело дважды возвращалось прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом именно в связи с нарушением требований ст. 18 УПК РФ, подтверждаются материалами дела.
Постановление Иркутского областного суда от 22 сентября 2008 г. о возвращении уголовного дела прокурору в связи с нарушениями норм УПК РФ, в том числе и ст. 18 УПК РФ, оставлено без изменения кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 10 декабря 2008 г.
Постановление Иркутского областного суда от 19 мая 2009 г. о возвращении уголовного дела прокурору в связи с нарушением уголовно-процессуального закона, препятствующими его рассмотрению судом, оставлено без изменения кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 6 августа 2009 г.
Из содержания судебных решений, имеющихся в материалах уголовного дела, следует, что в период предварительного расследования уголовного дела по ходатайству обвиняемого и его защитника был назначен переводчик со знанием ингушского языка. Вместе с тем нарушение требований ст. 18 УПК РФ постановление о привлечении П. в качестве обвиняемого не было переведено на ингушский язык и перевод указанного процессуального документа обвиняемому не был вручен; ознакомление с материалами дела, составление обвинительного заключения также произведены с нарушением принципов судопроизводства, обеспечивающих право обвиняемого на защиту; кроме того, органами предварительного расследования незаконно и необоснованно принято решение об отказе в удовлетворении ходатайства о предоставлении переводчика по уголовному делу, возращённому прокурору именно в связи с невыполнением требований в части обеспечения права обвиняемого на защиту, связанных с участием переводчика в производстве по уголовному делу.
При таких обстоятельствах отказ в удовлетворении ходатайства о предоставлении переводчика в судебном заседании при рассмотрении ходатайства о продлении обвиняемому П. меры пресечения при указанных основаниях возращения уголовного дела прокурору противоречит положениям ст. 18 УПК РФ, нарушает требования ст. 392 УПК РФ. Решение суда противоречит как ранее принятому органами предварительного расследования решению о назначении П. переводчика, так и решениям судов первой и второй инстанций по данному уголовному делу, которые вступили в законную силу и обязательны как для органов предварительного расследования, которые инициировали вопрос о продлении обвиняемому срока содержания под стражей, так и для суда, рассматривающего материал по ходатайству следователя.
При уже установленных данных о необходимости участия переводчика в производстве по делу предоставление переводчика обвиняемому П. являлось обязательным.
Указанное нарушение уголовно-процессуального закона повлекло за собой нарушение право П. на защиту, так как наличие у обвиняемого защитника, владеющего русским языком, не гарантирует реализацию П. право свободно пользоваться родным языком при фактически установленном решениями органов предварительного расследования и суда недостаточном владении им русским языком.
По смыслу закона при недостаточном владении языком понимается такой уровень знания языка, когда лицо не может уяснить смысл новых сложных для него понятий, т. е. владение языком не определяется как свободное, а, следовательно, лицо лишено возможности эффективно защищать свои права и законные интересы в рамках уголовного судопроизводства на всех его стадиях.
Как пояснил в судебном заседании кассационной инстанции сам обвиняемый, по результатам рассмотрения ходатайства следователя о продлении срока содержания под стражей ему понятно, что срок содержания его под стражей продлён, но не ясно, из чего при этом исходил суд и на чём основано такое решение суда, так как судебное заседание было проведено без переводчика, постановление о продлении срока содержания под стражей от 22 октября 2009 г. ему не было вручено в переводе на ингушский язык.
Из материалов дела следует, что заявление защитника с просьбой о переводе судебных документов, подлежащих вручению обвиняемому, с русского на ингушский язык, было возвращено ему со ссылкой на его необоснованность, что противоречит ч. 3 ст. 18 УПК РФ, обязывающей суд перевести подлежащие обязательному вручению документы на родной язык обвиняемого или на язык, которым он владеет.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ постановление от 22 октября 2009 года отменила, материалы по ходатайству о продлении срока содержания под стражей направила на новое судебное рассмотрение в тот же суд. В отношении П. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.